Зимним холодным вечером… Когда я учился в израильской средней школе-интернате, в программе были произведения Бялика. Любое изучение хрестоматийных авторов всегда сопровождается нудным учебным процессом. Учить стихи совсем не хотелось. Кроме того стих был об одиночестве, что усложняло его заучивание. В борьбе с холодом, одиночеством и стихотворением об одиночестве, я пошел в комнату к девчатам. Девушки как и я имели бледный вид: произведение никак не училось. Википедии и интернета не было (и как мы без этого жили?) перевода Жаботинского в школьной библиотеке не было. И мы используя свои словарики и детскую любознательность бегали к соседям аборигенам. Самым сложным было понимание слова שְכִינָה. Это слово никак не хотело быть «соседкой», а «божественное провидение» еще в словарном запасе не было. Надписав каждое слово, сообразили, что стихотворение можно интерпретировать в пантомиму. Кстати, на мой взгляд, русский перевод эту возможность теряет. Образ Шхины исполнялся девушкой, потому как нутром чувствовали, что это должна быть «она».